Я — хантыйка!
Светлана Родикова — моя тезка и ровесница. В детстве мы жили в одной и той же Томской области, только я в городе, а Светлана — в поселке Усть-Тым, который расположен в сотне километров от районного центра Каргасок. Пока я колошматила по клавишам ненавистные гаммы, считая себя самой несчастной, такая же девочка на севере добывала пропитание для своей большой семьи. Её отца убили, у мамы осталось на руках четверо детей, младшему из которых было всего два месяца. За ним и трехлётней сестрёнкой приглядывала старшая сестра, а десятилетняя Света с мамой ловили рыбу и собирали дикоросы.
Заговоры, навыки и одна мечта
В ночь садились в обласок: мама — на руль, Света — на веслах. Путь составлял пять километров туда и столько же обратно, когда долбленая лодка наполнялась рыбой.
…Кукушка кукует. Спать хочется, а в обласке до воды не достает два пальца. Кто ездил в легкой долбленке, знает: только пошевелись – и вода хлынет в лодку.
— Не клюй носом, утопишь меня, себя и весь улов!
Сонная девочка сидела навытяжку и думала: вырасту большая, никогда не буду рыбачить, выйду замуж, буду жить богато…
Ханты очень бережно и мудро относятся к природе: берут от нее только необходимое. Однажды во время ледохода, который быстрее освобождал устье Оби и Тыма и где рыбьи хвосты били кишмя, в сети оказалась огромная рыба с черной спиной!
— Я ее вижу рядом, а мама кричит: бросай!
— Ты что, такая огромная! — девочку охватил азарт.
— Бросай, говорю, утянет!
И они не взяли ни сеть, ни рыбу.
Очень многим навыкам научила ее мать. Например, на одежде рыбака не должно быть ни одной пуговицы, чтобы не зацепилась за сеть. Мама и сама ходила в фуфайке под пояс, за голяшкой сапога — нож.
Заходя в лес, всегда читали заговор: « Я в лес — клещ на лес, я за угодой — змея под колоду». За многие годы Светлану ни разу не кусали клещи, и заговор этот знают теперь ее дети и внуки.
А в лес с мамой ходили часто. Далеко не каждый местный житель позволял себе лесные промыслы. К жаре сибирского лета добавляется страшный гнус, в тех местах он практически висит в воздухе плотной стеной. Спасение от него — только плотная одежда и измазанная дегтем сетка с тошнотворным запахом. Но ягоду охотно покупали: ее надо было набрать столько, сколько скажет мать.
— Еще одну набирку и домой! – наконец слышит Света.
Девочка быстро заполняет берестяную тару послойно: листья-ягода, листья-ягода… Но маму не проведешь. Она строго велит высыпать все содержимое на клеенку с уже собранной горой голубики, сверкающей сизым отливом.
— А теперь набирай по новой!
Никогда не ври. Лучше меньше, но качественно. Видишь цель – иди вперед. Мама, маленькая худенькая остячка Клавдия Герасимовна, давала жесткие уроки, но приучила к главному — умению трудиться. Работали много. Рыбу коптили, солили, вялили. Ягоду перебирали, мочили, сушили, сдавали и продавали. При этом быт был более чем неприхотлив: мылись летом в реке, зимой — в тазике около буржуйки. Большая семья жила в доме, состоявшем из кухни, длинной комнаты, сенок да крыльца. Под него перед сном ставили дымокур, чтобы дым выгнал из дома комарье.
Дымокур дома, дымокур в обласке, постоянно вонючая сетка на лице… Резкие запахи Светлана Геннадьевна не любит до сих пор. «Книгу про хантыйскую девочку» она писала, как крик души. И сама никогда не перечитывала. Тяжелое детство выплеснулось на бумагу.
Любимый муж
Детство закончилось рано, и в ее случае – слава Богу! К девятнадцати годам Светлана Родикова уже была мамой троих детей.
— Я их очень люблю, росла с ними и училась.
Света вышла замуж по большой любви за соседского парня Сергея. Первого сына родила, не доучившись в десятом классе. Мама кричала посреди той самой длинной комнаты: «Я как людям в глаза глядеть буду?! Я работаю в школе!». Но трудолюбивую уборщицу Клавдию Герасимовну люди уважали, и ни один человек в деревне ни сказал в адрес первой детской любви ни одного дурного слова. А Светлана Геннадьевна и Сергей Иванович живут вместе уже сорок пятый год. И в телефоне у нее он записан, как «любимый муж».
Сергей родом из крепкой семьи, но свое благосостояние молодая семья зарабатывала сама. Из Усть-Тыма переехали в Каргасок, куда Сергея Ивановича, как хорошего механизатора, пригласили на работу. А по ночам… По ночам они вплотную занималась рыбалкой и сборами дикоросов. Как ни зарекалась Света в детстве, но рыба плывет по всей ее жизни. Она предполагает, что и сама вышла из рода рыб.
— Основные заработки были не с официальной работы, а с ноги и с руки, — рассказывает Светлана Геннадьевна. — Спали по три часа в сутки. В стайке — две коровы, телята, потом в лес за ягодой и грибами — прошло время, когда, по поверьям, ханты не ели грибов. Ночью ехали на рыбалку.
Светлана смеется, вспоминая свои веселые соревнования с мужем: он в лодке, а она одна на берегу с задором тащит невод:
— Ну, попробуй, потяни против меня со своим мотором 25 кобыл!
Возвращались под утро с тележкой, полной рыбы. Кругом тишина, люди еще спят в теплых постелях… О том, что тоже любит спать, Светлана Геннадьевна узнала только в 2007 году, когда решились с мужем переехать в Томск и купили на окраине города домишко, который потом поднимали пять лет. Сейчас это большой дом с крытым двором, уютными комнатами, двумя огромными ванными комнатами, большим огородом и местом для бассейна, в котором, пока росли, плескались любимые внуки. А главное — в нем есть мастерская «Сарт-Щука».
Истоки из подсознания
Хантыйская культура стала главным содержанием ее нового этапа жизни.
— Мы были маленькими и нас унижали, как остяков, такое к нам было пренебрежение. Но внутри меня всегда был хантыйский стержень.
Получая паспорт, Светлана твердо попросила написать «хантыйка». А при смене фамилии свекровь предлагала переписать ее на русскую, как делали очень многие полукровки. Отец-то Светланы был украинцем. Но судьба в лице паспортистки сберегла хантыйские корни: она лишь пробурчала: «Как ехать учиться, вы ханты, а как замуж выходить, сразу русские».
И Светлана осталась со своей национальностью, которая для нее — основа основ. Приметы, мифы и язык она изучает до сих пор, а все ее орнаменты и поделки рождаются, будто из глубины подсознания, по наитию. Впрочем, сумочку из кожи щуки, которую она выделывает собственноручно, Светлана Родикова шила, опираясь на заветы матери. Вещь из рыбьей кожи не должна шелестеть! Щучью кожу ханты использовали для шитья мешков, в которых женщины хранили принадлежности для рукоделия и вещи. У васюганских хантов – уважительное представление о духе Сарт в виде огромной щуки, обитающей в глубоких омутах и озерах. Поэтому ни в коем случае в этих мешках нельзя хранить обувь. Также из щучьей кожи изготавливали кисеты для мужчин для хранения табака, который служил оберегом.
Оберегами, выполненными руками мастерицы, теперь полна мастерская «Сарт-Щука». Шитьем Светлана Геннадьевна занялась как-то неожиданно для самой себя. В детстве она могла сшить себе юбку, даже сочинила платье на кокетке, которую обозначила тесьмой. А в один прекрасный день просто начала создавать начельники (головные уборы), шить кукол и вырезать орнаменты на платья.
— Это лягушка — прыгающая женщина, несущая счастье, а это шишка с ядрышками — рождает новую жизнь, — показывает она.
Осваивая работу с бисером, чтобы изобразить узор ягоды-морошки, брала уроки по зуму у хантыйки Елены Рыбиной. Вскоре стала принимать участие в выставках и знакомиться с единомышленниками. Во время пандемии общественники решили собраться в мастерской среди инструментов, ее хозяином тогда был любимый муж Сережа. И он уступил ей место! Теперь здесь очень уютно, с удовольствием приходят студенты, ночуют путешественники, бывают лингвисты, которые рассматривают изделия с орнаментами и тоже рассказывают Светлане Родиковой об ее культуре.
Преподаватель Томского педуниверситета Сергей Ковылин писал диссертацию об особенностях хантыйского и селькупского языков. Он прислал ей разговорник, читая который, вспоминались слова из детства.
Светлана Родикова учится всему быстро и охотно.
А людей надо любить, а людей надо ценить!
Так поет Светлана Геннадьевна, встречая гостей. Круг ее знакомств ширится день ото дня.
Заслуженная артистка России Ольга Рябова поставила спектакль, в котором костюмы и головные уборы для артистов делала Светлана Родикова. Северная магия и атмосфера ощущалась не только на сцене. В фойе ТЮЗа была организована выставка предметов хантыйской культуры, которые представляла сама Светлана Геннадьевна. Улыбчивая, щедрая на общение, она пригласила к себе в гости разных женщин, с которыми познакомилась в театре. Состряпала пироги со смородиной, выставила на стол щучьи котлетки, чай из трав, и незнакомые женщины, как дома, начали рассказывать о себе. Проговорили пять часов. Теперь они часто встречаются в мастерской на тематических вечерах «Щучьи посиделки». Например, Светлана Геннадьевна учит своих подруг создавать бусы из ткани и позвонков щуки:
— Кости вывариваются, позвоночник щуки — от головы не берем и от хвоста тоже…
Из утиных клювов, грудных косточек, кожи, бисера и ткани Светлана Родикова создала композицию «Семья оленеводов», которая вместе с сумочкой из рыбьей кожи получила Гран-при на выставке в Томском областном художественном музее. Светлана Геннадьевна гордится, что к диплому прилагалась весомая сумма.
— Завтра я провожу мастер-класс, и мне за него заплатят три тысячи рублей! — всю жизнь проработавшая, не покладая рук, женщина знает цену деньгам.
Ее жизнь кипит, как та рыба в устье. Светлана Родикова выступает перед детьми в музеях и библиотеках, участвует в работе «Союза коренных малочисленных народов Севера», скоро едет на фестиваль «Этюды Севера» в Парабель, а потом в Колпашево на празднование 35-летия организации. Вместе с такими же проводниками национальной культуры северных народов она поет и танцует.
Привлекала внуков, пока они были маленькими. Сейчас выросли, учатся, но помогают бабушке в ее увлечении.
Однажды Светлана Родикова поняла, что многие ее вещи — уже в частных коллекциях: что-то купили, что-то щедро подарила сама. Так пришла идея создания каталога-альбома «Хантыйское вдохновение». В нем — костюмы и поделки, хантыйские блюда из презентации в конкурсе, который также выиграла Светлана Родикова.
Но самое драгоценное — фотографии родных людей. Здесь любимая семья, все трое детей Сергей, Марина и Татьяна, семеро внуков. Все они тоже записали себя в паспортах как ханты, хоть северной крови уже четвертинка, а то и меньше. Целая страница посвящена родственникам, к которым Родиковы ездили в гости в свой родной Каргасокский район.
— Один из троюродных братьев не утратил остяцкую жизнь, в его доме закопченные стены, хранятся моторы и сети, он пьет воду из реки Тым, ест рыбу и мясо, которые добыл сам, — рассказывает Светлана Геннадьевна. — Я всегда знала, что не буду так жить, но привитые навыки знаю досконально, и они мне очень помогли в жизни. Ханты — люди очень трудолюбивые и выносливые, поэтому всегда с гордостью говорю: я хантыйка!
