Алаша от мастерицы
Гульзира Сарсембаева вместе со своим мужем, известным меценатом и коллекционером Муратом Сарсембаевым, связи с малой родиной никогда не прерывали, более того, Сарсембаевы немало делают для того, чтобы омские казахи знали, любили, изучали и приобщали своих детей и внуков к казахскому национальному искусству и культуре.
В 2023 году Гульзира Беляловна стала обладательницей сертификата ТЮРКСОЙ, (TÜRKSOY), аналога сертификата ЮНЕСКО — международной организации, объединяющей тюркские страны и регионы, основной целью которой является «сотрудничество для сохранения, развития и передачи будущим поколениям общих материальных и культурных памятников тюркских народов».
Чем же таким занимается бывший учитель физики из Щербакульского района, получившая столь высокое авторитетное подтверждение своего мастерства?
Но начнем с того, что перепробовала Гульзира в те самые девяностые годы, когда немалое число наших отважных женщин в желании добиться успеха, занять свою нишу в меняющейся действительности, меняли профессии, искали себя.
В числе дел, которыми она занималась, стало в первую очередь желание получить дополнительную специальность. Второй ее диплом был по экономике и праву. Работала в разных фирмах — бухгалтером, предпринимателем, челноком, и даже прорабом — это уже когда решили собственный дом построить для большой семьи. Далее пошло, как у большинства — дети получали образование, появились внуки — растила, воспитывала, учила уже их. А когда, наконец, можно было выдохнуть и направить помыслы и появившееся, наконец, свободное время на себя, вспомнила любимое с детства занятие.
В ее родном ауле Жунус, что под Омском, ребятишек приучали к сельскому труду — ухаживать за скотиной, пасти гусей. Гульзире же нравилось совсем другое — наблюдать, как соседская бабушка ткет алаша, казахский бесворсовый ковер. Перепоручит, бывало, десятилетняя проказница, гусей тех младшим собратьям и — на наблюдательный пост, подглядывать за творением соседки. Тянуло ее к этому интересному, далеко не легкому занятию. Заметила это и сама соседка. Иной раз подсказывала, что и как нужно делать. Потом и вовсе поручать кое-что стала, скажет, мол, пойду, кобылу подою, а ты гляди да не напортачь только. Бывало, что и «портачила» ученица, но исправляла сама же. Так и пошло обучение-поощрение детского любопытства.
И втянулась, тем более, что мама у Гульзиры сама та еще мастерица. Была. Вот только времени у нее на всё не хватало — муж рано ушел из жизни, работать пришлось, не покладая рук. Гульзира, уже студенткой, приезжая домой с учебы в Омском пединституте, занималась ткачеством — чем еще в зимние каникулы заниматься. И все последующие годы тянуло ее к этому ремеслу, но, как и у матери, времени не оставалось при большой нагрузке.
А в пандемию оно, это время, и наступило нежданно-негаданно. Скучать и созерцать не привыкла и взялась за старое, не забытое, любимое занятие. И тут уже раздолье пошло, иначе не скажешь. Пряжи всякой разной, бери-не хочу, информации в интернете еще больше. На глаза ей попалось объявление о выставке национальных изделий… Так начался новый этап в жизни неутомимой Гульзиры Сарсембаевой. И за три с небольшим года такой успех — признание, участие в международных выставках, фестивалях и, наконец, престижный сертификат.
Но лучше всего она сама расскажет обо всем:
— Начала я ткать понемногу, небольшими полосками, затем перестала бояться и за нормальные объемы стала браться, постепенно перешла к большим изделиям. Приспособления поначалу сама делала, как когда -то в аулах наши бабушки. В домашних условиях, правда сложнее — колышек в землю не вобьешь, привязывала к ножкам кровати прутья от самодельного станка, который сама сконструировала — недаром когда-то в юности на инженера хотела выучиться, в омский политехнический подавала документы. Тогда же поняла: мое призвание в другом — учить и учиться.
Гульзира, затеявшая для себя обращение к ремеслу, узнает, что готовится выставка и решает принять в ней участие. Выставка проводилась Ассоциацией «Казак онеры» («Казахское искусство»), она постепенно входит в среду сотоварищей по интересу, единомышленников. Познакомилась с руководителем центра Айгуль Жансериковой. Той самой, что возродила валяние войлока и изделий из него. Поначалу сумочки в национальном стиле, дальше — больше.
Когда в сентябре 2023 года в городе Туркестан (Южно-Казахстанская область) проходил международный фестиваль «Этномода», познакомилась с лидером в этом направлении Тарбией Адамбаевой. В ноябре того же года в Казахстан приезжал с визитом президент Франции Эммануэль Макрон, и в Астане к его приезду была организована закрытая выставка, в которой приняли участие полтора десятка мастеров с разных регионов страны. Были представлены кигыз, то есть работы из войлока, керамика, ювелирные изделия из серебра, курак, то есть лоскутное шитье. Стали ее приглашать участвовать и в ярмарках на Наурыз.
— Никогда не отказываюсь от предложений, везде стараюсь побывать со своими работами. На площади Абая в Алматы мне выделяют отдельную юрту, так как я не просто выставляю изделия, а на своем станке демонстрирую, как идет процесс изготовление изделий, которыми народ пришел полюбоваться.
Зарабатываю ли я этим? Нет. Единственное, это когда ткётся алаша, и бывает, остаются куски тканого полотна — они идут на сумочки типа шоперы, их иностранцы берут охотно. Работа эта нелегкая, прямо скажу, трудная, шить приходится вручную, вещь должна выйти оригинальной, выполнена со вкусом и профессионально — с сочетанием цвета, узора и прочее. Поэтому оценивать их, так сказать бюджетно, не получится, это не будет соответствовать вложенному труду. Наши казахи, увы, не понимают, почему достаточно дорого оценивается такое изделие, и потому у нас редко кто такое ручное изделие купит, а вот иностранцы — да. Мои сумки ушли уже в США, Германию. Пусть и в небольшом пока количестве, но меня радует — о нашем национальном ремесле узнают и за границей.
Люблю учить, ведь я в первую очередь педагог, проводить мастер-классы. Обучение — это долгий процесс, но заинтересовать, увлечь такими показами можно. С особенными детьми каждый месяц провожу показы с элементами мастер-класса. Эти дети очень интересуются и понимают красоту, любуются красками, рассматривают, ощупывают изделия. В международный день Ночь музеев в этом году состоялся интересный показ, он длился до самой поздней ночи и народу не убавлялось, что доставляет нам, мастерам, радость.
В интернете встречаются приглашения на дорогущие курсы, где обещают за неделю научить ремеслу ткачества. Скажу прямо: это невозможно. Я могу учить бесплатно, если найдутся те, кто действительно захотят по-настоящему, не с наскока, овладеть древним казахским искусством ковроткачества.
В центре «Казак онеры» стоит мой станок, выставлены на постоянной основе мои изделия. Кто заинтересуется — пожалуйста, всегда готова показать, рассказать, и, надеюсь, увлечь.
Что в нашем деле самое важно — это личный интерес и терпение. Трудное ли это ремесло? Да. Но лично для меня такая работа — это подлинный релакс.
Найти учеников, зажечь их — об этом мечтаю. Недостаток в том, что мало энтузиастов нашего дела. Чтобы сохранить нашу национальную культуру, искусство, нужна помощь на государственном уровне. Её, увы, нет. У наших государственных деятелей для этого имеются возможности, но они очень далеки от реализации дела. То есть там, где могли бы помочь, мало таких людей, кто понимает важность сохранения культуры ремесленничества. Раньше на уроках труда нас худо-бедно учили шить, готовить. Сейчас все «сидят» в телефонах. Есть опасения, что мы можем потерять своё, исконное.
Моя мама дожила до 89 лет и почти до самой кончины занималась этим даже в городской квартире — в ванной комнате умудрялась валять войлок. Умела это делать это с детства. Видно, и во мне это от нее так пробилось.
Есть такие нюансы: раньше мастерицы пряли пряжу вручную. Сейчас ее много, на разные вкусы. Я лично стараюсь брать качественное, дорогую пряжу российского, турецкого производства. То, что в большинстве у нас продается это вялая, не раскрывающаяся пряжа. Ее приходится сучить до нужной крутизны, чтобы узор получался четкий. При этом важна работа над каждым сантиметром изделия — верх-низ, верх-низ и так постоянно направлять все свое внимание, четкость движений, тогда получится однородный по качеству, толщине узор. Все можно купить сейчас, было б желание научиться. Во время выставок нам, участникам, оплачивают дорогу и проживание. Всё остальное — изделия, сырье для дела — своё.
В марте этого года президент РК К.К. Токаев ездил с визитом в Китай. Мои изделия тоже поехали туда на выставку, приуроченную к визиту глав государств в Китай. Полная сумка этих изделий еще осталась в Астане с тех пор. Нас, мастеров, туда не взяли, зато поехали многочисленные чиновники. Которые, конечно же, ничего не могли рассказать о том, что представлено на выставке. У нас только любят говорить о слышащем государстве.
Я не скажу, что у нас совсем не занимаются этим ремеслом. К примеру, в Актау, как я знаю, почти в каждом доме ковроткачеством занимаются. Но обидно, что люди не могут позволить себе делать работы из качественного сырья. Материал, цветовые гаммы встречаются до обидного безвкусные. Этому опять же надо учить. Некому?
Я увлеклась, кроме всего, еще и составлением своей коллекции, когда встречаю работы пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века, понравившееся приобретаю. Ручная пряжа, ручная работа — что может быть ценнее? Собираю, потому что люблю и ценю такое, ведь эти вещи — настоящая сокровищница национального, самобытного творчества. Их выставляю вместе с собственными изделиями, хотя нас и ограничивают местом всякий раз. Никого не волнует, что нужно место и для станка, ведь людям интересно как все устроено и где еще они такое увидят.
Мурат мое увлечение приветствует и поддерживает. Теперь у меня дома стоит станок не с деревянными, а с металлические приспособлениями, сделанными по образцу прежних. Помогают и сыновья, привезти-увести, когда случаются выставки. Мои невестки сами уже мастерицы, несмотря на занятость работой, тоже имеют творческие увлечения. Айжан шьет настоящих мишек Тедди по немецкой технологии, и у нее теперь заказы по всему миру, сама она работает переводчиком. Асем трудится в летном составе аэропорта, в свободное время шьет оригинальные сумки в национальном стиле.
Рассказ Гульзиры Беляловны нечем дополнить, она обо всем рассказала. Мне остается только выразить искреннее восхищение этой талантливой, обаятельной и красивой женщиной, которая не устаёт нас радовать своим творчеством, великим трудолюбием, преданностью национальным корням, родному искусству.
